О бедном мужчине замолвите слово

[mstislavl]

некоторые категории профессионалов постсовка выиграли от падения железного занавеса. у них, например, у компьютерщиков, математиков и биологов всех мастей рынок труда расширился и включил в себя весь цивилизованный мир. но если под профессионализмом понимать не "корочку", и рассматривать его как синоним призвания, любимого дела, стиля жизни, наконец, есть еще одна большая группа населения, которая, пусть в большинстве и чисто теоретически, расширила поле своего выбора.

эта группа - женщины европейской части постсовка.
огражденная от тлетворного влияния Запада, доминирущая немаргинальная мораль Советского Союза патриархальна. для девушки по-прежнему самое главние - выйти замуж, после чего муж - семье голова. личность мужа неважна, важен факт признания качества данной особи женского пола в качестве порфессионально пригодной. русская женщина все еще готова одна варить, готовить, убирать, делать с детьми уроки, и все это после рабочего дня. от мужчины требуется постараться не пропивать детские вещи.

однако у формулировки "хоть какой, да мой" есть неожиданное последствие. "хоть какой" не обозначает "лишь бы русский/украинец/молдаванин". наоборот, американец/швед/немец обладает в качестве матримониального обьекта двойной притягательностью: во-первых, иностранец куда романтичней бывшего соседа по двору (а романтика служит яркой привлекательной оберткой серой реальности регулярной штопки носков), а во-вторых, другой миф гласит, что "за границей все богатые" - кто же не захочет потенциальной сладкой жизни себе и будущим детям. (кто именно ищет и находит себе жену по переписке - отдельная история).

студенток и молодых билогов, которые уезжают учиться и работать, а потом находят мужа по правилам принимающей страны - после 30, можно вынести за скобки. вторая категория, "старые девы" после 25 уже интересней. не успев ухватить жениха на последнем курсе университета, не уродливая и не глупая девушка Ката остается в социальном вакууме, поскольку подруги ее возятся с детьми, а неженатые ровесники-мужчины твердо решили остаться холостяками, пока жива мама.
на Западе же такая же Катрин замуж пока не собирается и считает 99 мужчин себя не достойными.
в результате интернет или агенство и выскочившая на 3м курсе Маша вдруг находит себя волочащей ребенка из садика, сидящего на диване мужа и гору не мытой посуды, в то время как Катя и ее немецкий жених едут кататься на лыжах в Австрию.


но больше всего с точки зрения постсоветского мужчины от разнообразных проемов в Европу и Америку пострадал вторичный рынок - разведенные женщины с детьми. наевшись романтики замужества, женщины больше не играют в "Зимнюю вишню", перебиваясь женатым любовником. они находят мужа на Западе, выкупают разрешение на отьезд ребенка и тихо варят борщ английскому мужу, в то время как Катрин становится помощником главного менежера и собирает деньги на свадьбу с многолетним партнером по дому и койке.


какое влияние на дело российского феминизма это окажет сказать сложно. но мне кажется, изымание из популяции определенного мировосприятия сдвинет среднюю норму реакции в сторону ослабления патриархальности общества и девушкам не придеться беременеть от первого встречного в надежде, что он женится, обеспечив сбычу мечты.

P.S. кроме "угрозы [славянскому мужчине] с Запада" существует еще угроза с Востока -
мусульмане и китайцы. тяготеющие к ортодоксальному варианту женщины находят таджика и поступают во вторые жены - полумуж хотя бы не пьет и помогает по хозяйству. но я об этой стороне вопроса знаю только понаслышке.

Comments

[farraige.livejournal.com]

разница между поведением русского во время конфетно-букетного периода и его же впоследствии представляет собой гораздо меньший контраст, чем женихающийся британец (особенно когда женихание происходит через 2000 км со спорадическими наездами) и серыми буднями с тем же британцем после свадьбы. почитав отчеты многих русских жен на британских форумах и послушав этих жен живьем, благо они в избытке, трудно избавиться от впечатления, что в данном случае щедрый и добрый жених и пьющий равнодушный муж-ксенофоб -- норма жизни.